Юри!!!на льду

Первый раз Юрия. Мечты и реальность.

Юрий знает, что Отабек хочет быть его другом. Еще Юрий знает, что Отабек хочет завоевать золото на Гран-при. Единственное, чего Юрий не знает - как Отабек собирается совместить эти два желания.

Подростки не должны себя так вести. По идее, им бы смущаться, осторожничать, быть не очень уверенными. Но у Плисецкого глаза солдата, воина глаза. И воины всегда охотно завоёвывали чужие территории.

Плисецкий был соткан из острых углов. Острые пряди длинных волос, острый подбородок... Острые тазовые косточки.

Пусть васильковое проклятье закончится. Пожалуйста. Пусть закончится совсем-совсем.

Что может быть хуже наступления ежегодного апокалипсиса, который все почему-то невинно именуют Днем Святого Валентина? Хуже толпы зомби, пускающей слюни не на мозги, а на розовые сердечки? Раньше Юра был уверен, что ничего. Теперь же он уверен, что гораздо хуже, когда тебя провозглашают всадником этого апокалипсиса и заставляют эти перевернутые жопы разносить. И что гораздо сильнее бесит, когда тебе самому почему-то ни одной не достается. Вот это действительно полная жопа.

Юра не хотел ревновать Отабека к его байку. Ну серьезно, это ведь все равно, что ревновать его к правой руке. Да и трахаться на байке в чистом поле определенно не было хорошей идеей... Все получилось как-то само собой.

Юрий ненавидит. Ненависть привычна, как дыхание, родилась вперед него, сильна настолько, что Юрий проводит практически все время на льду, вдыхая полной грудью морозный свежий воздух, чтобы хоть как-то охладить сжигающий его изнутри пожар. И оттачивает прыжки, дорожки шагов, скольжение - вообще каждое свое движение до совершенства. Юрий привык использовать ненависть в своих целях. Но однажды отлаженный механизм дает сбой.

Плисецкий был головной болью всего отдела. Куча мелких проступков - от нарушений комендантского часа и рисования граффити на стенах домов до прогулок по заброшенным фабрикам. Разбираться с ним приходится Отабеку.

Про то, как Юра свою ориентацию определял.

Очень симпатичных, к слову

Отабек смотрит в стоящего на верхней ступени главного храма юношу - и не видит в нем Бога. Он видит воина. Но разве может Бог быть воином?

Юрий не может представить своего существования без жабр на шее и без бирюзового хвоста, что начинается ниже поясницы.

Когда Юра слышит об аварии, в его душе что-то обрывается. Новости кричат о столкновении с участием казахского фигуриста, пестрят фотографиями с разбитым мотоциклом. Юра не раздумывая покупает билет на ближайший рейс.

AU: мир, где не взаимная любовь вызывает физическую боль. (Спойлер: не смотря на жанры и предупреждения здесь хеппи энд)

Юрий был прекрасен. Прекрасен от кончиков пальцев и золотисто-пшеничных волос до самых крыльев: лёгких, упругих, серебрящихся радужными переливами на свету. Был. До проклятия.

Все же видели арты-кроссоверы с Геркулесом? Или небольшая аушка, где Юрий - юноша, продавший Джей-Джею свою душу в обмен на чужую жизнь, а герой-Отабек с помощью Якова-сатира мечтает вернутся на Олимп.

- Странствуя между мирами... Отабек шепчет, заканчивая строчку этой вечной песни, не открывая глаз, мягко улыбается. - Я храню в себе память о каждом твоём воплощении, - Находит на ощупь Юрину руку, переплетает пальцы. - И в назначенный час я узнаю тебя по первому прикосновению, - шепчут они вместе.

Музыкальное AU. Отабек учится в одиннадцатом классе, играет на гитаре и не блещет особой общительностью. Юра живет музыкой, книгами и чувствует необъяснимую тягу к замкнутому парню. Небольшая история о том, как пересекаются их пути.

Бумеранг всегда возвращается к своему отправителю.