Рин опускает глаза: у Йоичи давно стоит. Он здорово напугал его, но он всё ещё возбуждён—Итоши опускается на кровать рядом с ним и льёт смазку на свои пальцы. Капли падают на тело Исаги, он продолжает о чëм-то просить, но слова сбиваются в одну общую кучу, в которой ничегошеньки нельзя разобрать. Там, очевидно, что-то между "пожалуйста" и "я тебя ненавижу". Как всегда.
Итоши выгибается ей навстречу, цедит сквозь зубы то ли «блять», то ли «боже», закатывает глаза, чувствуя, как нежные пальцы раздвигают складки, находя слегка набухший от прилива крови клитор. Такая отзывчивая, такая ненасытная, такая непохожая на саму себя — такая-не такая Рин, покорно принимающая в обжигающее возбуждением влагалище пальцы Шидо. В её зеленых радужках-бесконечностях прямо сейчас рождается сверхновая безумия.
Кайзер смотрит без толики осуждения, лишь волнение. Но Несс разучился понимать истину по глазам. В его снах у незнакомцев глаз не было, там он судил по словам. // Сны убивают в тебе человека.
Алексис Несс прерывисто дышит. Кажется у него паническая атака. По крайней мере это самое близкое к панической атаке, что он испытывал. Он плачет так сильно, что задыхается. В такие моменты ему очень хочется стать крошечным, таким чтобы его унесло ветром куда-то далеко, таким чтобы его никто не нашел.
Мало кому хочется однажды проснуться и уличить любимого человека в неверности. Один нечестивый поступок несет за собой крах всего: отношений, дружбы, самооценки и привычной жизни, которая еще вчера казалась идеальной, выверенной до мелочей, а сегодня в ней видятся одни изъяны. Но когда поддержка придет с самой неожиданной стороны, станет очевидно, что измена - это не всегда несчастливый конец. Иногда она - счастливое начало.
Исаги, неудачливый футболист-старшеклассник, спокойно шёл по оживленному Харадзюку, как вдруг, откуда ни возьмись, какой-то парень, даже не моргая, перелетает через движущуюся машину.
Вдохновлено «Эпизод Рина: случай в Омотесандо»
Одна мысль о том, как Исаги упирается острыми коленями по обе стороны от его головы, как отчаянно держится за изголовье кровати, чтобы не упасть, как позволяет мять в руках свои умопомрачительные ляжки, начисто сносит крышу и срывает любые тормоза. Достаточно секундной нечеткой фантазии, чтобы возбудиться — член больно оттягивает ткань нижнего белья.
Рео, Рео и ещё Рео? А не слишком ли их много для одной вселенной?
Настоящий Рео бесследно пропадает с глаз этого мира. Только один Наги всё ещё помнит о своём друге, пытаясь вернуть его и избавиться от множества, подобных Микаге, версий. Он даже не догадывался, что жизнь способна так измениться в один момент:
— Папа?
Какой, к чёрту, отец? Наги всего семнадцать.
— Дорогой!
Нет, нет и нет. Рео – всего-лишь друг.
Как вернуть своего Рео? Как изменятся их отношения, после всего произошедшего?
— О чём же так мечтает король? Думал, ты можешь получить в свои руки всё. — Исаги подходит ближе, садится рядом на кровать. Отчего-то чувствуется отвращение, такое едкое, что впору терять сознание, но в то же время, несмотря на него, тело никак не реагирует, остаётся на месте. Походу, это ощущение он испытывает к самому себе.
Если бы не Кайзер, его неоднозначные касания и двусмысленные ухмылки в матче с Италией, Итоши, обычно спокойный и старающийся казаться отчужденным, не завелся бы с пол-оборота, не ворвался бы в раздевалку немецкой команды, не ввалился бы в незапертую душевую кабинку.
И не трахнул бы Йоичи до трясущихся коленей и сорванного голоса, неистово и дико, словно в последний раз, словно вероятность еще раз знойно отыметь Исаги с сегодняшнего дня устремится к нулю.
— Ну-ну, — с ухмылкой Кайзер стаскивает с него нижнюю часть одежды, проводит ногтями по стоящему члену и вздыхает, прежде чем сжать член Исаги, растереть собравшуюся на головке смазку по всему члену и поцеловать Йоичи за ухом. — Знаешь, когда я стану лучшим в мире нападающим, я, так и быть, позволю находиться тебе рядом со мной на поле, а потом буду трахать после каждого матча так, что ты не сможешь вспомнить ничего, кроме моего имени.
— Если станешь.
— У тебя остались силы разговаривать?
Исаги Йоичи - школьник-омега, который мечтает стать нападающим в футбольном клубе своей старшей школы, но уже второй год чаще всего отсиживается на скамейке запасных. Итоши Рин - новоприбывшиий первогодка-альфа уже известный в малых футбольных кругах благодаря своей потрясающей игре. Их первая встреча была совсем непримечательной как и все их дальнейшее общение, которое сопровождалось колкими фразами со стороны маленького гения. Несмотря на это, Исаги бесконечно влюблен.
Исаги Йоичи именно тот омега, что ненавидел альф вроде Итоши Рина. Надменный, высокомерный, непомерно гордый, да что этот гадкий тип о себе возомнил? А сам Рин думал по - другому.
Алексис с подросткового возраста повёрнут на неизвестном даже самым искусным ценителям кинематографа фильме безымянного режиссёра, но основная задумка для него так и осталась загадкой. Покопавшись в даркнете, Несс выясняет, что режиссёр покончил с собой несколько лет назад, но у него остался сын, живущий в Германии. Одержимый загадкой, будущий студент с больным интересом начинает следить за сыном, в надежде утоления своего интереса.
Хотел ли он быть прижатым к этому дубовому столу в самой непрофессиональной позе? Определённо.
Конечно, он хотел. Безумно.
Иначе почему Микаге так звонко выкрикивает чужое имя, из последних сил хватаясь за деревянную поверхность и подмахивая бёдрами?
Он очень разгорячëнный после матча: по бëдрам стекают капельки пота, он всё ещё тяжело дышит и чуть слышно постанывает, когда Кайзер пару раз разводит в нём пальцы—только чтобы убедиться, что он может принять его в себя. Удовольствие Несса сейчас ни к чему: чего доброго, решит, что это какой-нибудь эксперимент, а не натуральное наказание и призыв к раскаянию.
Однажды Блю Лок Мены вышли из-под контроля. Тренер Эго приказал всем прятаться, пока сам устраняет сбой. Исаги ищет Рина, чтобы вместе переждать чрезвычайную ситуацию.
Предполагалось, что его целью сегодня вечером будет Итоши Сае, это информация, которую ему дал Рео. Вместо этого за его столом сидел не кто иной, как Итоши Рин, краш Исаги еще со старших классах
И мужчина, к которому Исаги все еще испытывал чувства
Саэ намеревается сходить в гости к музыкальным конкурентам и разложить все вопросы по полочкам, но по итогу вместо вопросов раскладывают его. Прямо на столе. Прямо в кабинете лидера группы.
Исаги можно назвать обычным парнем и его правда считают таковым. Ну, еще и гением адаптации во время игры.
Только он все же не обычный парень...
"Почему он такой милый?"
Беты..
Их жизнь – это нечто "среднее" во всëм и всегда: средняя профессия, средняя зарплата, среднее отношение к себе, средние ожидания. Эта роль бесподобно подходит Наги Сейширо, с которой он блистательно справляется, спокойно живя в своëм мирке.
Кто бы мог знать, что один столь же "средний" день может перечеркнуть все его старания?
Их зубы стучат, их зубы грызут ржавые штыки и отбивают закадровое «возвращайся». Возвращайся к Йоичи. Он тебя зацепил так, как нас цепляло снарядами. Дальше только два выхода — контузия или смерть. Эй, Кайзер, ты же знаешь, что бывает с людьми, из которых вынимают осколки раньше осмотра медиков?
На Исаги появляются феромоны альф,но сами обладатели этих ароматов не знают, как это вышло.
Ароматы меняются каждый день,все сходят с ума
Исаги не понимает в чем дело
Итоши переворачивает его, подхватывая под грудной клеткой, и Исаги звучно ойкает, лишëнный опоры на пару секунд. Рин лезет под резинку белья, не церемонясь и явно не намереваясь долго возиться с растяжкой. Когда они трахались в первый раз—в душевой после матча с Локи и прочими—Рин только по-быстрому вошёл в него двумя пальцами, почти сразу же убрав, а после, попутно криво объясняясь в чувствах и чуть заметно краснее, отымел его до необходимости взять перерыв на целые сутки.
Капли катятся по лопаткам, от прикосновений становится чувствительным, Исаги ведет от сильных рук, что мнут бедра, от губ на нежной коже, от зубов, что вгрызаются в плоть, оставляя следы.
В Блю Локе проходит необычная тренировка. Участники должны расположиться на пьедестале в форме пирамиды с двумя тронами на вершине. Участники должны забивать мячи выше стоящим игрокам и выбить их с пьедестала. Итоши Рин и Рюсей Шидо заняли места на тронах как сильнейшие. И кое-кто был близок, чтобы выбить с трона Рина.
Кайзер спокойно хвастался очередной сплетней про КайСагов, казалось, это стало обыденностью для команды — многие начали привыкать и даже поддерживать эту тему, распуская ненужные слухи по всему кампусу.
Однако в какой-то момент появился комментарий: “РинСаги в соло”, который не только взорвал новую эру обсуждений, но и затронул, теперь уже, не тихо-мирный Блю Лок.
ИЛИ: Кайзер ревнует Исаги к Рину, и начинается полный хаос.
Кайзер снова перегружает себя и Несс предложил встретиться, чтоб провести вместе время, отдохнуть теплой зимой и, конечно же, позаботиться о работяге. Михаэль, на удивление, не отказал. Он сам хотел провести время с Алексисом и поблагодарить за верность с щедрой добротой.
...чувств и сил, важны результаты и достижения. или шаг назад, а эти самые чувства — лишь преграда на пути? (очень короткие зарисовки, не связанные друг с другом)
Конничива, заблудший путник, который забрел на страницы моего сборника. Темой историй будут персонажи, переделанные под версию яндере и, естественно, они будут одурманены любовью к ОЖП, то бишь к вам, прекраснейшие читательницы. Я буду писать истории, реакции, записки и прочие рассказики. Надеюсь, что они вам понравятся. Ну что ж, в путь, окунитесь в омут их помутненного рассудка, что затуманился от вашего появления в их жизни. Удачи выжить, а автор пошёл творить новые шедевры, па-па.
— Кто тебя сюда пустил? Ты фанатка что ли?
— Я спортсменка, идиот.
— Ты всех называешь идиотами при первой встрече?
— Нет, только тех, кто называет меня фанаткой.
– мне кажется, или Рин и Исаги поладили?
– тебе не кажется, между ними и правда что-то произошло.
– Бачира, не знаешь, что между этими двумя случилось, что они так сдружились?
– ммм - сделав самое невинное и неосведомлённое лицо выдал Бачира - неа, без понятия)))
Он цинично усмехнулся и, покачав головой, тихо, в своих мыслях, но настолько осязаемых, что я могла слышать каждую из них, осудил мой отказ. Он закрылся в себе, вновь сделался далеким, недоступным, опасным. Он зол, самовлюблен и ненавидит отказы. Особенно от женщин. Мое категорическое «нет» и его категорическое молчание стоит воспринимать как угрозу: «я испорчу тебе жизнь». И на этот раз он ее осуществит, ведь задето его эго.