КАЧАТЬ

— Люсьен! Люсьен, я спросить хочу! — Метью пропрыгал по столу библиотекаря, отвлекая леди-босс от огроменного талмуда в радикально красном переплёте. Серьёзно! При жизни он считал, что такие книги водятся только в музеях.

Один день из жизни аврора Уизли. Мир "В борьбе обретёшь ты..." Где-то середина 2007 года

Великобритания, лето 1940 года. Лейтенант королевских ВВС Хан Соло знакомится с родителями своей девушки - депутатом парламента и отставным военным.

– Олегу насрать на всех, кроме своего психованного террориста. И не надейся, что он тебя защитит – этот Волк старый, больной и по уши влюблённый. Стая там из двух калек – умственно-отсталого и физически-ограниченного. Так что смысла вытрёпываться тебе нет. Сдай их вместе с преемником и дело с концом. /// Лет пять назад Мальвина сдал бы их. С искренней ненавистью к Разумовскому и с обидой на Волкова. Но у Вадима старые данные. В этой стае не два человека. И она сильна как никогда.

Пост ЧД8 и спасения Олега. Просто зарисовка на кухне очередной Питерской базы, где Лера узнала и про волчий кулон, и про то, что семья у неё далеко не одна

— Я выберусь отсюда, заставлю тебя встать на колени и молить о пощаде,— цедит связанный отец, придерживаемый аврорами с двух сторон. — Я каждый день стою на коленях перед Гарри Поттером, и о пощаде молит он,— он пожал плечами, будто рассуждал о погоде и довольно посмотрел на шокированных присяжных и побагровевшее от злости лицо Люциуса.

— Ох, — говорит Азирафаэль, — кажется, Кроули переехал ко мне.

— Ладно, — произносит Цзинъи, пока Сычжуй размышляет вслух. — Ладно. Значит демон превращает своих жертв в детей. — Полагаю так, — соглашается Сычжуй. — Чтобы сделать из них лёгкую добычу, — продолжает Цзинъи. — Да, — говорит Сычжуй. — Так... — Голос Цзинъи сорвался. — Этот ребёнок — Учитель Вэй. Всё ещё закутанный в его же просторные одежды Вэй Усянь вежливо глядит на них, моргая.

В последнее время Лань Чжань находит в шкафчике странные письма от тайной поклонницы. Пусть каждое слово в них пропитано честностью, он видит в каждой строке лишь отражение собственных чувств, ведь его сердце уже украдено солнечным парнем с красной лентой в волосах и тёплым смехом, Вэй Ином. Именно поэтому каждый раз, получив новое письмо, он читает и выбрасывает его... совсем не замечая полных надежды серых глаз, следящих за ним из-за угла.

Оказавшись вот так запертыми в одном помещении, когда им было лет по пятнадцать-шестнадцать, он и Вэй Ин, наверное, раз десять бы уже поспорили, посмеялись и, может, даже подрались. Не всерьёз, конечно. А теперь что? Молчат каждый в своем углу, и Цзян Чэну все хотелось сделать хоть что-то, чтобы сломать эту тишину пополам.

— Ханьгуан-цзюнь, — повторяет Вэй Усянь. Сердце сжимает. Он хочет… но он правда собирался справиться с этими кошмарами до того, как они вновь встретятся, чтобы не обнаружить, что вновь полагается на близость Лань Ванцзи. Он не должен возвращаться сейчас. Но он так устал, и его сила воли рассыпается. — Да, — говорит он. — Хорошо. Заберите меня с собой в Гусу.

Развернув ленту, Вэй Ин подцепил волосы с одной стороны, чтобы пропустить ее под ними, но так и замер, подняв руки к вискам. Если бы он мог, кого бы он попросил сделать это за него? Кто должен был бы присутствовать в этой комнате в этот день, чтобы повязать ленту вокруг его головы?

Одного Лань Чжань не понимал. Чтобы вновь вернуть себе золотое ядро, Вэй Ин должен был на очень долгое время отказаться как от дороги тьмы, так и от праведного пути. Стать беспомощным, как когда-то.

Тора всегда удивляло отношение Сигюн к его брату. Все же у Локи не самая добрая слава в мирах, а богиня словно не замечает этого. Отчего у Громовержца всякий раз возникает ощущение неправильности.

На Лютика наложили заклинание молчания. На Геральта наложили заклинание правды. Йеннифэр эта ситуация забавляет, но она предлагает свою помощь в возвращении их обоих в нормальное состояние. Может быть, этих двух заклинаний в конце концов будет достаточно для ведьмака и его барда, чтобы разобраться в своих чувствах.

Очередной вечер у костра выдался необычайно ленивым и сонным. Минхо бессовестно распластался на животе Томаса и пускал во сне слюни на грязную футболку, а тот и не говорит ничего: пальцы Ньюта, что медленно зарывались в тёмные волосы, хорошо успокаивали.

Джейс постоянно прикасается к Виктору. Виктор со всей тщательностью коллекционирует все прикосновения, которые даёт ему Джейс.

Виктор чувствует, как поднимается над землёй.

Джейс был словно воплощением того, чего хотелось Виктору. Идеи, знания, уверенность и нестандартность мышления. Возможно, у помощника декана Академии были завышенные стандарты, но этот юноша чётко по ним проходил.

Джейс едва не давится воздухом. «‎Я думал, для сплетен ты слишком занятой человек»‎. «‎Хотя я и прикладываю усилия к тому, чтобы оставаться незаметным, это вовсе не значит, что у меня нет ушей»‎, — отвечает Виктор сухо. /// Про Джейса и Виктора ходят слухи.