Yuri!! on Ice

И вроде любой здравомыслящий человек должен сойти с ума от счастья. Но Юру лишь сильнее кроет безысходным отчаянием и паникой. Хочется к херам выжечь этот злосчастный кусок кожи, бесконечно напоминающий о том, что у его второй половинки даже и в мыслях никогда не было рассматривать его как возможного партнёра.

Выходя от врача, Плисецкий матерится и чувствует, как снова шатается мозг. Но не мир. Квалифицированный педиатр просунул ему в руку на листочке коверканным почерком название успокоительных, а рядом пребывающая медсестричка с тёплой улыбкой поздравила с нахождением жизненного счастья. В гробу Юра видал такое счастье.

Русская фея как-то незаметно для всех выросла, превратившись в сильную и холодную снежную королеву. Но даже самый холодный и стойкий человек порой бывает слаб и хрупок, словно пойманная в стеклянную банку бабочка.

у Виктора случаются дежавю

Все, кажется, меняется. Юра, кажется научился жить без Виктора. Вообще, пусть он хоть сдохнет в своей Японии. Юре уже все равно.

Виктор возвращается в Россию. Но что же он там видит? Пустой каток.

Виктор сидит на пустом пляже, смотрит на горизонт и потирает золотое кольцо. Виктору кажется, что оно горит огнём, обжигает, оставляя ожоги на руке. Цветы миндаля оседают в воде. На песке растоптанные фиолетовые крокусы, а Никифоров запускает в волосы пальцы, сжимая. И даже рассказать некому. За горизонтом Юра откатывает программу, вытягивает носок под пристальным и цепким взглядом Лилии. Промахивается и падает на лёд, бьёт кулаком по нему, говорит что-то сквозь стиснутые зубы.

Юра до крови растирает запястье и отводит взгляд в сторону: кажется, посеребренная вязь с каждым днём тускнеет всё больше. С этим ничего нельзя сделать. Виктор даже не смотрит в его сторону, ему вообще нет никакого дела до какой-то там связи.

Коротко о том, как Виктор и Юрий пытались провести один несчастный выходной день.

Я соберу тебе в коллекцию множество "кукол". И заставлю наконец понять, что они — такие же люди.

Всё так же не оборачиваясь, он прошёл из кухни в уютную спальню и забрался под одеяло с головой, утыкаясь в подушку лицом и зажимая её край зубами. Плакать ему сегодня нельзя, но слёзы уже намочили наволочку. Оставалось только надеяться, что утром глаза не будут красными и опухшими. А если и будет покраснение, то он в очередной раз закапает какие-нибудь глазные капли, и никто даже ничего не заметит. (А на самом деле я не знаю, как это описать)

На самом деле это было настолько банально и пошло, что Виктора даже блевать тянет от всей сложившейся сейчас ситуации.

Они сидят в кафе на Невском, Юри увлечённо рассказывает последние новости, отпивая из кружки зелёный чай с мятой. В этом году лето в Петербурге необычайно жаркое, солнечное, того и глядишь асфальт расплавится прямо под ногами, а Виктор упадёт в преисподнюю.

Япония - это Юри с карими глазами и вечно взъерошенными каштановыми волосами. Это вечно извиняющийся и кланяющийся Кацуки в мешковатой одежде. Приветливая Япония - это не родная Россия. Россия - это Юра с сине-зелёными глазами и светло-русыми волосами. Это неоднозначный Плисецкий, который обжигает ледяным равнодушием и суровостью и топит в солнечной нежности и любви.

Юрий Плисецкий понимает, что ни к чему хорошему это не приведёт. Как и всегда. Просто потому что Мила говорит, что покинет их весёлую компанию часа в два ночи, когда ей позвонит парень: они поедут к своему знакомому. Юра не настаивает, говорит, мол, хорошо, хоть побудете вместе немного. Компания Георгия на новогоднюю ночь – не самая плохая, думал Плисецкий и прикидывал, чем они могут заняться.

о странных открытиях, звонках, неких разочарованиях и счастье.

Мила смотрит в стенку и Юра расценивает это как «Нам с тобой, Юрочка, этой чёртовой сказки не дождаться даже спустя сотни жизней. Мы навечно зависли в этом гребаном колесе сансары» И Юра понимает, что Мила права.

Юра бы сказал, мотивацию к чему Виктор дал, но, пожалуй, промолчит, а то не сдержится. Очень хотелось включить Suicide Silence на полную громкость и делать стомпы, как некогда живой Лакер, чтобы стены дрожали, чтобы соседи били во входную дверь и возмущались. Но вместо этого на повторе уже вторые сутки «найтивыход», а Плисецкий не думает шевелиться.

У Юры в комнате золотая медаль на полке рядом с фоторамкой, где семья в полном составе. У Юры место оплачено в маршрутке от "Московской" до Южного кладбища, а там, мимо высоченной стелы Божьей Матери, прямо-прямо-прямо к 4-зелёному, где у дороги могила со старой облупившейся скамейкой, а на гранитной плитке три фотографии.

В тот день, когда Юре исполняется пятнадцать, Виктор приходит к нему домой с тортом, пачкой земляничного чая и банкой Нескафе.