Экслибриум / Экслибриум Жизнь Вторая / Bubble, 2014-...

У Соловья начисто отсутствует какое-либо представления о стыде и социальных приличиях, а также личном пространстве, ему нужны объятья, тепло, эмоции. Ну, а жертвой тактильности Соловья становится Саша, который пытается оправиться от событий с Агатой.

Хочется стать чем-то маленьким, сжаться в точку, как вселенная в самом начале, только потом не превращаться во что-то бесконечное, а остаться таким же. Потому что место «чего-то бесконечного» уже занято Артуром.

Шули кукварминг; Cеверный полюс; Белый медведь; Лиля грелка; Саша, сделавший каменный дом. Ребята застревают в одной из фотографий школьного атласа. История в книге развивается как и должна, за исключением того, что выбраться из книги не получается и слишком холодно. Теперь у них есть шкура. Одно одеяло на двоих, одно укрытие и одна грелка.

Девушка сунула руку в левый карман, по привычке ожидая почувствовать под рукой слегка жирный тюбик с бальзамом для губ, который Лиля хранила в ее теплой куртке, но, не почувствовав его, она на миг остановилась. Мозг никак не желал признавать, что любимый ею человек погиб.

Сборник зарисовок о Соловье и его подопечных

Шура даже улыбнуться пытается, лишь бы разогнать серость с чужого лица. Артур соткан из солнца, ему следует светиться изнутри, а не волноваться и нервно играться с пластырями на пальцах. /сборник небольших зарисовок/

Сборник тёплых зарисовок о студентах Настоящей Московской Библиотеки.

- Может, ты прекратишь валять дурака и займешься, наконец, подготовкой к экзаменам? - А может это ты, Алиновский, сделаешь перерыв? Смотри на улице весна, солнышко, птички, цветочки. Все вокруг такое прекрасное, что аж дух захватывает. А ты сидишь тут тухнешь над учебниками.

- То ли еще будет. - Она произносит фразу вслух, не давая себе об этом отчета. "То ли еще будет", - мысленно вторит ей Матвей, крепче прижимая к себе девушку и зарываясь носом в ее волосы.

От Василисы пахнет малиной, слабым алкоголем и привычной бурбонской ванилью. Саша задыхается от насыщенной сладости и всеобъемлющей любви. Ему кажется, что после всего случившегося от недостоин этой любви, но рядом с Василисой, прижимающейся близко-близко и целующей шею, грешно думать о плохом.

Шура сидит на кухне и тупо сверлит взглядом стол, когда в квартиру заходит Артур. Пройдя на кухню, он обнаруживает в ней грустного Шуру, который снова начал рыться в самом себе. Соловей решил это дело исправить, и позвал Алиновского идти за собой, даже не думая о последствиях.

Владимир, является инкубом, который уже очень долго живет. Все его миссии довольно легкие. И тут он встречается с Ангелину. Она ничего очень устала и вообще не хочет. Владимиру нужно очень постараться, чтобы завоевать внимание. Может быть стоит надеть ошейник и вручить ей в руки поводок?

-Бро, да ты горячее солнца! Если бы я был девушкой, я бы встречался с тобой! -поддерживал друга Матвей, нервно посмеиваясь, ощущая, что алкоголь расплел ему язык. -Спасибо, братан. Я бы тоже с тобой встречался. -Улыбаясь ответил Антон и обнял друга. -Бро... -Бро...

-Ну знаешь. Потрахаться! Поебаться, заняться сексом, развлечься в ножницах, заняться любовью, разделить ложе, провести ночь вместе, переспать, покувыркаться, пялиться, дружить организмами, пихаться, сношаться, жалиться, интимничать, тарабаниться, хариться, долбиться, шпилиться, жамкаться, естеститься, пижиться, джахаться, чпокаться, сексить -выпалила Кира.

Кира и Лиля дежурные на книгочейской кухне. Раннее утро. Все спят.

Просто Лиля комфортит Киру и любит её шрамы

Сборник однострочников и драбблов в рамках Writober 2021. Темы стандартные из списка на Inktober. Основной фандом — комикс Чумной доктор. По возможности разбавлю другими комиксами баббл, а также фильмом.

зависимость от людей губит сильнее препаратов. когда от этих препаратов хотят спасти тебя люди — становится только хуже.

«Не могу сказать, что мне хотелось жить. Скорее у меня были…причины для этого. Я чувствовал себя обязанным».

Где-то в Санкт-Петербурге четверо друзей заражаются чернилами и становятся книгочеями. В их вселенной нет Настоящих библиотек, нет теней и костяного дома, нет или очень мало других книгочеев, поэтому разбираться во всем приходится им самим. Все, описанное в сборнике, не является каноном ни в коей мере, за основу взята лишь сама идея заражения чернилами и некоторые другие атрибуты из Эксли, такие, как цвет чернил, способ запечатывания книг... При написании сборника ни один книгочей не пострадал.