- Его даже зовут не Мерлин! – закричал Артур, снова поворачиваясь к своему слуге, тыча пальцем в его сторону. Мерлин вздрогнул.
Артур кое-что узнал. И ему это совершенно не нравится.
Однажды Артур замечает, как Мордред колдует. Поначалу король сильно злится, но после долгих и мучительных дум решает, что магия может быть не только темным искусством, и, возможно, не все волшебники злые. После долгих споров и совещаний, Камелот решается на переговоры с волшебниками. К его большому удивлению, те оказываются не против заключения мира, но по их словам лишь Король Мира Магии может принять такое серьезное решение и подписать мирный договор с Камелотом.
Во время какого-то из бесконечных квестов Мерлин, Артур и рыцари застряли в храме. Чтобы выйти невредимыми, им нужно назвать истинные имена и титулы. Не так уж сложно, верно?
Иногда Мерлин просто ненавидит Старую Религию.
Артуру ужасно не повезло. Сначала он выпил зелье, предназначенное не для него, а теперь сыпал откровениями, которые, будучи в здравом уме и твердой памяти, никогда бы не озвучил. Реакция окружающих неоднозначна и непредсказуема...
— С тобой все в порядке? — рассеянно спросил Мерлин. Его сознание еще не полностью прояснилось после удара.
— Бывало и хуже, — пренебрежительно отмахнулся Артур.
— Это точно, — с тяжелым вздохом ответил слуга.
— А ты?
Мерлин огляделся. — Бывало и лучше.
Ходят слухи, что однажды король Утер пленил могущественного колдуна и упрятал его глубоко в подземелье, куда не проникает ни единый луча солнца, в качестве собственного секретного оружия. Никто не знал, правда это или вымысел, и никто не посмел спрашивать об этом короля, пока его сын Артур не встретился с колдуном лично.
Артур говорит, что умирает. Обеспокоенный Мерлин пытается узнать правду. Когда же он понимает, в чем дело, его разбирает смех. Однако Артуру не до шуток: все очень и очень серьезно... =)
— Еще день с этим «веселым» Мерлином, — Артур пальцами изобразил кавычки, — и я сам начну шутить про латунь.
— Гаюс, у меня проблемы, — поведал Мерлин. — Артур ведет себя странно.
— Насколько? — лекарь заинтересовано поднял голову.
— Он обзывает меня идеальным слугой.
