Прочитано осень 2023

Последний курс колледжа. Рубеж. Дальше взрослая жизнь без всяких прикрас. Лань Чжань предлагает Вэй Ину место рядом с собой в компании его семьи, Не Хуайсан зовёт в путешествие по разным странам, молчит только Цзян Чэн, у которого есть девушка и расписанное будущее в семейном бизнесе. Рядом с ним нет места Вэй Ину. Но именно туда стремится его сердце.

– Твой красавчик снова пришёл повидать тебя, – хихикает Урарака и пихает Изуку в плечо. Мидории же не смешно совсем, потому что, вероятнее всего, Каччан был прав: за ним и правда сталкерят.

План Цинсюаня был предельно прост: пробраться в Дом Блаженства. Но вот детали, в которых Се Ляню придется притвориться одной из демонических танцовщиц, Ши Цинсюань предпочел объяснить после начала его исполнения.

Воздушный танец гипнотизирует Се Ляня. В груди разливается тепло и будто цветы распускаются. Он мог бы весь день пробыть в объятиях альфы без малейшего страха. Даже его омежий шлейф не способен поколебить нежные чувства Хуа Чэна к своему принцу.

Хуа Чэн и представить раньше не смел, что утро может быть таким добрым.

Вновь встретившись с Се Лянем (на этот раз в Игорном доме), Хуа Чэн учит его технике игры в кости. Если выиграет принц, то под его выигрышем подразумевается, что он в целости и сохранности заберет с собой Его Высочество Тайхуа. Однако, что будет, если выиграет Князь Демонов? Что есть у принца, что можно было бы поставить на кон? Подумав, Се Лянь решил предложить в качестве ставки... Себя.

— Его высочество знает, как бабочки связаны с моей силой? Се Лянь моргнул, удивившись неожиданному началу. — Да. — Бабочки не просто появляются на свет. Им нужно родиться, в прямом смысле. Сейчас я чувствую, что настало время размножения. — Это объясняло, почему он так стыдился. И стал настолько ненасытен. — Мне нужно отложить яйца. Или: Хуа Чэн откладывает яйца. Се Лянь с удивлением узнаёт, что ему это нравится.

Хуа Чэн ведёт себя странно, и Се Лянь не может понять почему.

В юности у Цзян Чэна была одна мечта. Совсем простая – чтобы талантливый, шебутной и иногда раздражающий шисюн обратил на него внимание. Разглядел, как тот старается махать мечом лучше него и, хихикая, потрепал по голове, сказал что-то вроде «шиди не обязательно так надрываться, этот шисюн всегда будет рядом, чтобы порубить на куски любого, кто будет тебе угрожать!» А потом выполнил обещание.

Цзян Чэн прочистил горло. – «Десять секунд целуй человека слева от тебя». Слева от него Вэй Усянь широко распахнул глаза.

Сколько раз нужно умереть? Сколько раз нужно вспомнить? Сколько раз переродиться, чтобы заполучить одного единственного человека? Для Вэй Ина это не имеет значения — ответ всегда один: столько, сколько потребуется.

Лань Сичэнь, поражённый легкомыслием Вэй Усяня по отношению к своему брату, жестоко раскрывает тому глаза на истинные чувства Ванцзи. Вэй Ин шокирован правдой о жертве Лань Чжаня и искренне сожалеет о содеянном. Но ответить взаимностью не может, понимая: собственная симпатия несоизмерима с глубиной привязанности Ванцзи. Ведь сам когда-то побывал на его месте, пожертвовав высшей ценностью заклинателя ради дорогого человека. Этот человек сейчас находится рядом с ним. В Храме Гуаньинь.

Краткая история о том, как Гето Сугуру слегка облажался. – Ты правда любишь меня? – Я… – начинает Сугуру, но поджимает губы и тяжело вздыхает, замолкнув на полуслове. Только спустя пару секунд, очевидно, ушедших на принятие поражения, он добавляет: – Да, к сожалению. – Я делаю тебе минет, – с откровенной угрозой напоминает Сатору.

— Это очень мило, — смеется Се Лянь, и от этого звука лицо Хуа Чэна озаряется, как улицы в канун Рождества. — Но мне нужно знать, чувствуешь ли ты какой-нибудь дискомфорт, чтобы я мог сказать медсестре. — Ты не моя медсестра? — спрашивает Хуа Чэн, а затем хмурится и бормочет себе под нос. — Конечно нет, он ангел, идиот. (Или: после операции Хуа Чэн страдает временной потерей памяти, подкатывает к мужу и скорбит о том, что тот уже замужем)

С того момента, как Хуа Чэн вернулся к нему, прошло три дня. И они были близки. Ох, так близки. И все же, не достаточно. Или история о том, как автор не удовлетворился детской сказочкой на ночь о постельных похождениях Князя Демонов и решил закрыть свой гештальт таким образом [Переводчик тоже].

Се Лянь с Хуа Чэном решают воспользоваться «услугами» демона, пожирающего воспоминания, чтобы додать Умину немного любви.

Кавех не любил питаться напрямую от человека, ненавидел вредить животным и опасался привязываться к людям, а потому единственной его возможностью не умереть от жажды была дорогостоящая донорская кровь. И когда денег на неё уже не хватает, тем, кто приходит на помощь, оказывается так страстно (не)любимый им сосед.

— Сегодня утром ко мне подошла студентка Вахумана и спросила, почему она видела, как ты выходил из моего дома. — И? — И, — продолжает Аль-Хайтам, — раз уж ты всегда делаешь из мухи слона, скрывая тот факт, что ты у меня нахлебничаешь… — Я не нахлебничаю… — … поэтому я решил уважать твои желания и вместо этого сказал ей, что у нас отношения. Все считают, что Аль-Хайтам и Кавех встречаются. Очевидно же, что единственное решение — устроить публичное расставание.

Тарталью всегда привлекали три вещи: сила, превосходящая его собственную; вода, ценность коей он познал еще в детстве, в Бездне и, это он осознал не так давно, драконы. И Нëвиллетт – дракон. Могущественный гидро дракон.

Когда Гидро Дракон плачет, в Фонтейне начинается дождь. Или история о том, как Тарталья намеревается получить причитающуюся ему компенсацию после ошибочного обвинения в убийствах, а заодно довести Нёвиллета до слез не совсем обычным способом.