Юрию было сложно угодить. Мальчишка, в меру своего буйного подросткового характера, постоянно был чем-то недоволен. И только по вечерам, уставая после тяжелого дня, он, наконец-то, утихомиривался.
Когда они впервые встречаются, наверное, где-то в паре миллиардов световых лет от Земли, взрывается очередная сверхновая, потому что иначе объяснить эту оглушающую пустоту в ушах и онемевшие конечности не получается.
Просто теперь Юри совсем не понимал Виктора. То ли характер у него был такой запутанный, то ли фигурист сам по себе был невероятно загадочной личностью, то ли все русские такие. Иногда исподтишка поглядывая на Юрия, который с Никифоровым из общего имел только природное упорство, любовь к фигурному катанию и родину-матушку, Кацуки мысленно вычеркивал из списка последний пункт, но лишь мысленно – на всякий случай, кто их знает-то, иностранцев этих.
Вообще, обращаясь за помощью к Юко, Кацуки надеялся, что у девушки среди знакомых найдется кто-нибудь хорошенький, молодой, свободный и решительный. Но результатом длительного рассказа Юри о своей личной жизни во всех подробностях стало внезапное предложение погадать на любовь – немного не то, на что он надеялся, однако все же интригующее предложение.
Кацуки Юри, 23 года, надежда фигурного катания Японии и обольститель маленьких русских фей.
Плисецкий Юрий, 16 лет, русский панк и чуть не убил васильками надежду фигурного катания.
Не в его принципах было показывать кому-либо свою слабость. Но, как назло, дверная ручка щёлкнула, и уже в следующую секунду в проходе оказался тот, кого в данный момент Юрио хотел лицезреть меньше всех.
Юра не то чтобы совсем не учился, но химия однозначно не его конёк. Однако даже он может сказать, что сейчас происходящее — явно не реакция обмена или соединения.
Так этому ублюдку и надо. Пусть выпадет в осадок.
Сборник
Если бы кто сказал Виктору десять лет назад, что он когда-либо будет страдать из-за любви, Никифоров просто рассмеялся бы ему в лицо. Но времена идут, люди меняются, и все, что есть у него сейчас – пустая безнадежная любовь, расцветшая из примитивнейшего интереса и глупой влюбленности, и татуировка на запястье – как символ, воплощающий это возвышенное чувство.
Шоколадные струйки медленно стекают по оголившимся ключицам, а затем теряются за футболкой Виктора, которая так и висит мешком на маленьком теле Юри. Голубая ткань окрашивается темно-коричневым цветом. Никифоров жадно сглатывает.
