Фанфики с участием: "Чо Сынён/Хан Сыну"

Сыну хотел, как в последний раз, вернуться в ту жизнь с Сынёном, которой сам лишился.

Ты видишь, как я падаю в ночи Я снова готов умереть за тебя....

Как и любому цветку нужен полив, так и Сынёну нужна любовь.

Мир, после перенесённого вируса, навсегда изменился. Избавив человека от всех заболеваний и взяв под контроль состояние здоровья всех граждан, корпорация GHQ начинает свои эксперименты по аугментации человеческого тела. Но есть те, кто против. И имя им - R;A. Они собираются перезапустить этот мир и вернуть людям данную им природой возможность - быть человеком.

- Ты забываешь меня.

Жизнь Сынена – сплошная серость, пожирающий изнутри холод и вечное стремление к чему-то большему, что скрывается за границей его маленького мира, ограниченного страшной обыденностью Пхеньяна. Его манит новый дивный мир по ту сторону монитора, который он находит на первых попавшихся картах, на изображениях и видео в браузере старенького компьютера. Особенно его манит Хангель, неожиданно ставший центром его Вселенной. Но правда ли мир по ту сторону так прекрасен, как кажется?

- Я всегда, буду верным только вам. Господин.

ведь тебя же предупреждали

— Встретимся на первом и втором местах. //сборник продюсовского Х

Сыну проводит рукой по правой стороне кровати. Холодная простыня, подушка, на которой уже давно никто не лежал. На душе, собственно, ощущается то же самое. Холод и пустота.

В конце концов, что такое любовь без разрушения?

Любовь – опасная, чертовски опасная вещь.

Чо Сынён уже несколько месяцев по уши влюблён в своего друга тире коллегу Хан Сыну. Во время очередной попойки с друзьями ему предлагают совершенно дебильную идею — признаться с помощью дикпика. И, как самый настоящий идиот, он решается пойти на это.

"Я тебя люблю". Для кого-то эти слова означали что-то особенное и даже священное, но для Сыну это было просто пожеланием спокойной ночи. А Сынёна это раздражало, хотя он уже давно к этому привык. Первое время он кривился и смотрел на старшего, как на ненормального, но сейчас эти слова ничего сверхъестественного для него не значили. «Всего лишь спокойной ночи».

И, может быть, именно так выглядит истинный грех. Может быть, грех в настоящем своём воплощении – это Сынён, обхватывающий пальцы Сыну растянутыми в улыбке губами и при этом смотрящий на него в ожидании момента, когда старший наконец-то сдастся и примет брошенный ему вызов.

Сыну во многом первый для Сынёна: его первый друг, его первое погружение в глубокую синеву, его первое прощание (но и приветствие, происходящее снова и снова в течение долгого времени). Единственное, что остаётся для него загадкой, так это то, почему никакое лето, проведённое в Пусане, и никакие синяки на его коленях не смогли подготовить его к его первой (и, как он надеется, последней) любви.

Когда Сынён пьян, возможно всё.

Сыну находится в состоянии перманентного ожидания вот уже на протяжении многих лет и за это время научился делать это как нельзя лучше. И на этот раз он тоже может подождать.

– Давай поиграем, – говорит Сыну, разглядывая свои разбитые костяшки и старательно избегая взгляда Сынёна. – Я расскажу тебе два факта о себе: правду и ложь. Тебе лишь только нужно угадать, что есть что.

– Это была просто одна единственная ночь, – говорит он, стараясь не обращать внимания на пульсирующую боль в висках. – А потом она превратилась во все остальные. Во всё это.