Какой черт дернул его приехать в Санкт-Петербург, впервые, наверное, в жизни этой послушать Якова, не снять квартиру и не обустроиться в отеле, а согласиться на приглашение Никифорова пожить в их с Юри только свитом семейном гнездышке?
– Эй, может, ты не знал, но я не как вы, понял? – шипит Юрий, отодвинувшись назад, но юноша остается все так же невозмутим и спокоен. – Я, это…
– Yuri-kun, кому ты врешь?
Юрий знает, что Отабек хочет быть его другом. Еще Юрий знает, что Отабек хочет завоевать золото на Гран-при. Единственное, чего Юрий не знает - как Отабек собирается совместить эти два желания.
Что делают друзья? Данный вопрос заставляет неопытного в этой сфере Юрия психовать (если точнее: не понимать -> чувствовать себя неловко -> раздражаться -> психовать). Но Отабек всегда готов прийти на помощь.
Юрий, с его горящим взглядом воина, был готов стоять насмерть за свой факультет. Особенно против самодовольного Леруа, который, в принципе, цеплялся больше даже к самому Плисецкому, чем к его факультету. И отставать не желал.
Отабек просто хотел остаться с Юрой наедине. Юра просто хотел снести всем крышу своим показательным выступлением и рассказал ему свой план. Отабек, кажется, боялся оставаться с Юрой наедине.
Отабек не смотрит в небо, потому что он ведет мотоцикл. Перед ним повороты, светофоры, машины. Юра не смотрит, потому что думает. О чем он думает, Алтыну неизвестно, но он, если честно, очень хотел бы знать.
Вообще-то всё случилось из-за того, что Виктор напоил Кацудона.
Хотя чмошник не особо-то и сопротивлялся. «Витенька» ему только разок улыбнулся, пальчиком поманил, и тот пошёл следом совершенно очарованный. Аж смотреть противно!
